Встречи с интересными людьми

Борьба за жизнь

В этот мир мы приходим не по воле случая. Я родился мертвым, с черепно-мозговой травмой. Врачи не хотели меня оживлять, но родные настояли. Во мне обнаружили общее заражение крови — еще один смертный приговор. Но и тут я выжил! Я не мог шевелить ни руками, ни ногами. Начиналась борьба за полноценную жизнь.

В 4 года мне в Москве поставили диагноз: психическое отставание в развитии. Но спустя 22 года я окончил университет с двумя красными дипломами — бакалавра и специалиста по русскому языку и литературе. Во всём этом вижу великую милость Господа ко мне. В моей жизни много трудностей, но ничуть не меньше Божьей благодати.

Мы, люди, склонны думать, что болезни — это всегда Божья кара. Но это не так. В Евангелии есть удивительная история об исцелении слепого человека (Ин.9:1-3). Бог допустил этому человеку родиться слепым, чтобы через него прославиться. И это великое счастье! Бог позволил моей душе с рождения быть в больном теле, чтобы я увидел мир духовный. Здоровому сложнее обратить внимание на то, что, помимо материального мира, есть еще один — невидимый для наших глаз. Обычный человек часто живет суетой, вращается в круговороте мелких повседневных дел. Поэтому через физическую болезнь Бог дал мне духовное зрение, дал понимание жизни, понимание ее назначения и смысла. И я искренне благодарен Богу за болезнь, за все испытания!

Родился я в 1978 г. в Кемеровской области (Западная Сибирь). До трех лет был недвижим, не мог даже перевернуться. Только после лечения в Москве и Евпатории появились значительные улучшения: начал ползать.

Родители не теряли надежду, что смогут поставить меня на ноги. Ради этого они переехали в Крым. До школы-интерната я часто лежал в санатории. В 7 лет меня показали хирургу-ортопеду, но он отговорил родителей делать операцию: мол, все равно не будет ходить.

Инвалидная коляска стала моим обиталищем. Руки не работали, писать не мог. Говорил с большим трудом. Мою речь понимали только близкие люди. При этом я рос смышленым: рано научился читать, играть в шахматы и шашки. Но был очень нервным и обозленным. В семь лет у меня появились приступы эпилепсии, которая с возрастом прогрессировала. Сначала приступы случались раз в два-три месяца, а в двенадцать лет они повторялись иногда по несколько раз в неделю.

Уже с пятого класса я стал задумываться над смыслом жизни. «Для чего я родился? Что будет со мной после окончания школы?» — от подобных вопросов, на которые я не находил ответа, рождалось отчаяние. Осознавая безвыходность своего положения, я не хотел жить.

С 1991 г. наш интернат начали посещать евангельские христиане. Однажды мой воспитатель попросил их побеседовать со мной. По его словам, мне оставалось жить недолго, так как во время приступа я мог захлебнуться слюной. Вскоре меня пригласили на богослужение, и я согласился ради интереса, чтобы прокатиться по городу.

Богослужение показалось мне длинным и скучным, потому что я ничего не понял. Перед заключительной молитвой ко мне подошел пастор и взял меня на руки. «Этот мальчик страдает эпилепсией, — сказал он. — Давайте помолимся о нем». Все встали. Пастор молился со слезами. Тогда меня это тронуло: совершенно чужой человек, которого я впервые видел, так глубоко мне сострадает!

Но этой молитве я не придал должного значения, продолжая плыть по течению пустой и безотрадной жизни. Так прошло месяцев девять, и приступ у меня повторился. Однако на этот раз он был легким. Когда в интернат пришли христиане, я высказал им претензию: «Ага! Вы молились Богу, а у меня опять был приступ!» На это мои верующие друзья ответили: «Да, Леша, мы молились о тебе. Но Бог ждет, когда ты сам обратишься к Нему с верой, и Он войдет в твое сердце». Тогда я впервые серьезно задумался о своей вере в Бога. Наедине я попросил Господа, чтоб Он избавил меня от эпилепсии. И с тех пор (с марта 1993г.) у меня ни разу не было приступа.

В 1995г. после окончания девяти классов в интернате родители забрали меня домой. Мне было очень тяжело без друзей, без духовного общения. Из-за одиночества и тоски я попробовал писать стихи. К тому времени руки стали работать лучше, и я смог выводить подобие букв.

Как-то раз я дал почитать мои стихи учительнице русского языка. После ее проверки сильно огорчился: в каждом стихотворении были речевые и логические ошибки. Мне посоветовали учиться. В итоге я окончил на дому 10-й и 11-й классы сельской школы, затем поступил в Таврический университет — на филологический факультет (г. Симферополь, Крым).

Меня с коляской таскали по этажам университета. Со мной сидели в аудиториях и конспектировали лекции. Учебная программа оказалась объемней и тяжелей, чем я предполагал. Поэтому на втором курсе мне уже хотелось бросить учиться.

Колоссальные перемены в учебе и в моей жизни произошли после того, как в христианском журнале «Вера и жизнь» была опубликована со стихами моя статья «Почему я верю». Я получил множество писем из России, Финляндии, Ирландии, Израиля, Молдовы, Латвии, Эстонии и других стран. Из США написали Павел и Валентина, спросили, в чем я нуждаюсь. Я долго не решался отвечать — робел попросить компьютер, который мне был так необходим. Но потом подумал: а вдруг это БОГ расположил людские сердца... И тогда смело написал о своем желании. После приобретения ноутбука я сразу сдал все письменные задолженности, которые тянулись с первого курса. А печатать я приловчился быстро (до ноутбука у меня была пишущая машинка, но на ней печатал очень медленно, притом не всегда попадал пальцем на нужную букву).

Еще одно судьбоносное письмо пришло из Германии — Марк и Галина просили разрешения приехать. Вскоре наша встреча состоялась. Гости спросили у нас напрямую: «Вы все, наверное, смирились с тем, что Алеша никогда не будет ходить?». Что ж, это действительно было так. В шестнадцать лет мне бессрочно определили первую группу инвалидности, и я в душе согласился с тем, что буду пожизненно нести свой крест.

«Разве ты не хочешь оставить свою коляску? А Бог тем более хочет этого! — убеждали Марк и Галина. — Ведь Он уже начал действовать в твоей жизни, когда избавил тебя от приступов эпилепсии. Давай будем молиться, Бог желает, чтобы мы поверили Ему». Гости как бы перелили в наши сердца часть своей сильной веры в живого и всемогущего Бога. И сразу после их отъезда я начал поститься. Почти четверо суток ничего не ел и не пил. Особенно тяжело было в летний зной обходиться без воды. Но я преодолевал все трудности с верой, что получу ответ от Бога.

На третьи сутки поста я сказал, что у меня болят икры. Мама посмотрела на меня с недоверием: «Какие икры?! У тебя их нет — кожа да кости...» Вечером, когда дневная жара спала и подул прохладный ветерок, у меня замерзли ноги. Это было настоящим чудом, так как к двадцати годам мои стопы уже перестали чувствовать холод. «Алеша, — обратилась ко мне мама, — тебе не кажется, что у тебя ноги ожили? А ну-ка встань!» И я, держась рукой за стол, встал!

У меня не только ожили ноги, но улучшилась координация движений, понятней стала речь.

Вся семья находилась под впечатлением от этого чуда. Отец соорудил мне во дворе специальные брусья, и я, держась за них руками, упорно учился ходить. Сердце, казалось, вот-вот выскочит от напряжения – весь мокрый, на полусогнутых ногах, я преодолевал метр за метром.

О моих успехах узнали верующие друзья. Для меня в церкви подобрали специальные ходунки. Облокачиваясь на них, я вставал на цыпочки и волочил ноги. При такой «ходьбе» до крови терлись друг о друга колени. Поэтому врачи порекомендовали мне сделать операцию, чтобы выровнять ноги. Для этого мы обратились в Евпаторийский детский клинический санаторий.

На консилиуме хирурги объяснили, что они оперируют детей до 15-летнего возраста. Врачи опасались, что после операции мой организм не выдержит гипсования по причине сильных гиперкинезов (непроизвольных движений) и что все мои мучения в таком случае окажутся напрасными. Со мной серьезно беседовали, объясняли, на какой риск я иду. Но я, доверившись Богу, решился на операцию.

11 сентября 2003г. меня прооперировали. Операция длилась около трех часов. На каждой ноге было сделано по четыре больших разреза — бедро, пах и два под коленом.

На восьмой день после операции началось этапное гипсование, которое длилось месяц. Мне с силой разгибали ноги и сразу же гипсовали. Каждый раз, когда меня привозили в гипсовочную и клали на стол, я с трудом преодолевал в себе страх. От сильной боли я обильно потел, а лицо то бледнело, то багровело. В эти минуты я кричал: «Господи, помоги!» После последнего гипсования я не мог заснуть четверо суток — так болели ноги. Жилы были натянуты упруго, словно струны. Ночи я проводил в сидячем положении (так пытался гасить гиперкинезы, от которых сводило ноги). Мышцы находились в постоянном напряжении, я был сильно измучен и очень устал. Это продолжалось 75 суток, пока не сняли гипс.

21 октября мне оперировали надколенники и ахилловы сухожилия. Эту операцию я перенес намного легче.

После двух тяжелых операций я больше полугода разрабатывал ноги. Сейчас по дому передвигаюсь с помощью двух палочек, а по улице — с ходунками.

С 2008 г. я езжу в христианский лагерь для инвалидов, что проводится возле г. Ровно. Для меня этот лагерь — как глоток свежего воздуха, как накопление духовных сил на целый год.

Любые достижения мне достаются титаническими усилиями. Даже в творчестве. Первая публикация моих стихов была в местной газете в сентябре 1995 г. Через три года я начал печататься в альманахе районных поэтов. Вначале мои произведения сильно редактировали, так как они не имели должного уровня. В 2005 г. в Симферополе частным издательством был выпущен мой первый поэтический сборник «Полет души» (100 экз.). Но переломный момент в моем творчестве наступил в 2009 г., когда христианская миссия «Библия для всех» издала сборник моих стихов «Музыка сердца» (2 000 экз.). После этого я поверил, что писать — это мое призвание.

Алексей ДУНАЕВ
"Благовісник", 1,2013

Стихи Алексея Дунаева

Сайт Алексея Дунаева www.dunaev.com.ua